Лингвистические особенности тропов в британском поэтическом дискурсе 21 века

Хроника британской поэзии ведется с середины VII столетия вплоть до наших дней. За данный период времени поэты Великобритании приобрели признание в Европе, а их стихотворения стали известными во всем мире. Стихотворения, датируемые ранним периодом, вероятно, передавались в устной форме, поэтому до нас не дошли. Установить временной промежуток ранней поэзии трудно и часто вызывает противоречия.  Первоначальные дошедшие до нас манускрипты датируются X столетием. Поэзия тогда сочинялась на латыни, на бриттском языке (предок уэльского) и древнеирландском. По некоторым предположениям, она формировалась уже в начале VI века. Дошедшие до нас стихотворения на англо-саксонском, являются предками современного английского, вероятно, имеют возможность относиться к VII веку.

Развитие английского языка за пределами Англии связано с развитием торговли и влиянием Британской империи. На данный момент только незначительная доля носителей английского языка живет в Великобритании,  колоссальное количество носителей языка находится за пределами страны, которые способны писать стихи. Под влиянием английского формировалась национальная поэтичность в ряде стран, включая Австралию, Новую Зеландию, Канаду, Индию. С 1921 года ирландская поэзия предстает как отдельная направленность изучения.

Одно из первых известных творений английской поэзии является гимн о Сотворении мира. Авторство принадлежит Кэдмону (годы творчества: 658—680), который, в соответствии приданию, был безграмотным пастухом и поэтом-импровизатором[19, стр.49]. Соответственно, отсюда ведётся история англо-саксонской поэзии.

Стихотворения этого периода зачастую сложно датировать или даже размещать в хронологическом порядке, к примеру, датировка знаменитого эпоса «Беовульф» колеблется в спектре от 608 года нашей эры вплоть до 1000 года, и ученые ещё никогда не пришли к единому мнению в этом вопросе [4, стр.99].

Большая часть экспертов принимают тот факт, что более вероятной датой создания «Сна Руда» (Dream of the Rood) является VIII век. Фрагменты его в виде рун были вырезаны на кресте Рутвел (датируется VIII столетием). Вероятно, поэмы, приуроченные к подобным историческим событиям, как Битва при Брунанбурге (937) и Битва при Малдоне (991), были написаны вскоре после этих событий и могут быть датированы довольно точно. В целом, однако, англо-саксонская поэзия классифицируется по сохранившимся источникам, а не по конкретным датам. Наиболее важные рукописи конца X — начала XI вв. — манускрипт Кэдмона (Cadmon manuscript), Книга Верчелли, Codex Exoniensis (Exeter Book) и рукопись «Беовульфа» (Nowell Codex). «Беовульф» — единственный героический эпос, который сохранился во всей полноте. Отдельные произведения (Waldere и «Финнсбургский фрагмент») существуют в отрывках. Другие жанры включают духовные стихи, элегии, пословицы, загадки.

С норманнским покорением Великобритании в начале XII столетия англо-саксонская речь в качестве литературной быстро вышла из обихода. Французский стал официальным языком парламента, светского общества и суда. Французский диалект высшего общества стал англо-нормандскиим языком, а англо-саксонский превратился так сказать в среднеанглийский. Хотя предпочтение отдавалось англо-нормандскому или латинскому в среде интеллектуальной элиты, английская литература вовсе не вымерла, а продолжала своё формирование. На рубеже тринадцатого столетия Лайамон написал известного «Брута» на среднеанглийском языке. Прочие важные работы переходного периода включают популярные в народе романсы и песни. Со временем, английский язык возобновил престиж, и в 1362 заменил французский и латынь в парламенте и в судах.

Метонимия - троп, который базируется на общей ситуации, которая в настоящей жизни может являться очень разной: общее место, форма и содержание, заглавие и то, что им называется, автор и его произведение. Часто, метонимия более привязана к контексту, ежели метафора, более зависима от традиции потребления. В особенности это касается так именуемых эллиптических метонимий, другими словами образованных методом пропуска части текста.

Можно отметить, что метонимия основана на реальной смежности, другими словами установленных знаниях. К примеру, познания о содержимом, когда вместо него называется контейнер (I`ll have a glass; the hall applauded); осознание предметов, которые изготовлены из материала, который называется вместо них (a glass; an iron); познания о сфере деятельности, когда деятель употребляется вместо товаров деятельности (to buy a Ford); знание того, что столица является символом государства плюс географические познания (talks between washington and Moscow); знание о каком-либо событии, если вместо него называется место его действия (Watergate changed the politics); иногда это знание о полисемии, например, в случае названия причины вместо следствия (his natove tongue is German) [34, стр.87]

 В основании переноса лежат совершенно иные механизмы. Два выступающих понятия не являются идентичными, просто в определенный момент они оказываются рядом. Тропы этой категории нельзя представить сопоставлением, в связи с тем, что общий признак (основание) для сопоставления отсутствует. Чтоб осознать логику переноса, необходимо знать либо контекст, либо все положение дел говорения (дискурс). Общая структурная схема этих тропов будет полностью иной. Если в базе сравнимо-метафорической группы лежит схема «А походит на В по основанию С», которая приемлет различные языковые варианты (Как В, А есть В, А вместо В), то схема тропов контекстно-дискурсной группы будет совсем другой: А оказывается плотно связанным с В благодаря общей (смежной) ситуации С. Конкретно снутри этой ситуации может быть употребление А вместо В, за ее пределами оно нереально. 

Синекдоха. Особой категорией метонимии общепринято считать синекдоху. Это метонимия, которая основывается на отношениях целого и части.

«The western wave was all a-flame.

The day was well was nigh done!

Almost upon the western wave

Rested the broad bright Sun»

«Западная волна»(western wave) - это синекдоха, как он относится к морю по имени одной из ее частей, волны.

В отличие от метафоры, синекдоха владеет закономерными лимитами потребления, что, как мы до этого утверждали, в общем, типично для метонимий. Также, для синекдохи не характерна предикативность (другими словами она изредка встречается в позиции сказуемого). Если же это случается, синекдоха фактически повсевременно обретает метафорический колер, становясь чертой героя.

Ирония - это троп, образованный за счет того, что произнесенное выражение в этом контексте либо благодаря этой интонации значит свою антогоничность либо, по крайней мере, утрачивает конкретность. В ситуации, если мы слушаем не чрезвычайно разумную речь, мы можем выступить с определенной интонацией: «Какое это было замечательное и умное выступление!», и нас поймут так, что мы выступлением недовольны. В живой речи ирония почаще всего отмечается:

- отличительной интонацией,

- изменением порядка слов;

- заведомым искажением либо неточным употреблением грамматических форм.

Можно и по-другому показать слушателям либо читателям, что вы иронизируете. Утонченная драматичность - обязательный атрибут опытного писателя. Ироничность способна возникать также за счет применения необходимого контекста.

В ходе нашего исследования мы проанализировали академическую литературу, которая посвящена метафорическим тропам – метафорам, сравнениям, метафорическим эпитетам и перифразам. Таким образом, мы установили, что в большей части работ изучаются иные пункты данной стилистической категории, нежели ее структура, а существующие работы по структуре метафорических тропов, в основном, освещают их функционирование в рамках одного языка. Перед тем как перейти к основной части нашей работы, мы привели определения вышеперечисленных приемов, дали им общую характеристику и сопоставили их особенности. Затем мы рассмотрели процесс метафоризации и в следующем разделе проанализировали его на основе примеров из ряда оригинальных и переводных текстов. Этот исследование мы провели на базе 2-ух предложенных нами классификаций метафор, сравнений и метафорических эпитетов и перифраз, которые были основаны на особенностях их деятельности и передачи в переводе. 

В первой классификации рассматриваются разные возможности передачи метафорических тропов по представленности их элементов в тексте оригинала и перевода, во второй классификации предлагается несколько иной взгляд на проблему: в ней способы передачи тропов разбиваются на категории в соответствии со степенью сохранения переводчиком образа оригинала.

Как мы можем видеть, эти две систематизации применимы только лишь с целью сопоставления оригинала и перевода и в целях оценки конечного. При этом они кроме того дают возможность обнаружить эпизоды несоответствий, разглядывая которые, возможно установить определенные закономерности сравнительно передачи фигуральных тропов. Опираясь в приобретенных переходных заключениях, мы предприняли попытку представить сведения закономерности и потом предоставили рекомендации согласно передаче метафорических тропов, в каковых предусматриваются характерные черты их структуры.

Подобным способом, мы аргументировали, то что предоставление метафорических тропов требует единого рассмотрения их структуры и значимости в тексте. В ином случае высок риск коннотационных либо стилистических погрешностей.

Определяя вопрос эстетического значимости фразы, М.М. Бахтин писал: «Огромная деятельность живописца надо одним словом содержит окончательной целью его преодоление, поскольку эстетичный предмет растёт в пределах текстов, пределах стиля равно как побеждает язык его же собственным языковым орудием, вынуждает речь, усовершенствуя его лингвистически, превосходить наиболее себе» [18, стр.61].

Для осмысления равно как наглядно-закономерной данных, таким образом и 2-ой её доли, т.е. психологического, оценивающего и рельефного сущности слова, значимы все без исключения его края: проблемы, образы, лексика, синтаксическое создание, темп, инструментация и т.д. Все без исключения данные компоненты обладают равно как коннотативное, таким образом и денотативное роль. Все без исключения совместно они формируют целую текстуру и осуществляют собственную риторическую функцию, взаимодействуя друг с другом.

Тропы, фигуры речи и схемы применяются в русском и английском слоге неравнозначно. Равно как принцип, присутствие переходе писатель в главную очередность стремится сберечь более соответственное представление слова совместно с единым стилистическим направлением оригинала. При этом нередко определенные тропы и формы передать крайне сложно, а в некоторых случаях в целом нельзя. В частности данное затрагивает метафоры, антономазии и аллюзии. Нереальность передачи способа в значительном находится в зависимости с культурфилософского, риторического и грамматического аспектов русского и английского языков.