Влияние Реформации на появление идеологии Просвещения

Крупнейшим произведением архицерковной истории являются «Магдебургские центурии». Это произведение вышло из-под пера лютеранских богословов, организовавших в Магдебурге целое ученое общество, в котором функции были разделены. Некоторым лицам было поручено разыскание источников. Поскольку документы находились преимущественно в католических монастырях, то отыскивать их там приходилось тайно. Другим лицам была поручена обработка этих источников, третьим — редактирование. Каждым отделом этой большой истории заведовал так называемый gubernatores (губернаторес). Во главе всего этого дела стоял некий Матвей Власич — латинизировано Фла-циус {1520—1575), хорват по происхождению, лютеранин по вероисповеданию. Сначала он был профессором в Виттенбергском университете, но потом повздорил с Меланхтоном и переехал в Магдебург. Франк —один из наиболее интересных и мало исследованных мыслителей XVI в. Буржуазные исследователи дали неверное его изображение.

Важнейшие работы Себастиана Франка кроме уже упомянутой «Хроники, летописи и исторической библии» — «Книга о мироздании» (]534), «Двести восемьдесят парадоксов> (1535), «Хроника Германии» (1538), «Пословицы, прекрасные, мудрые красивые поговорки» 10 и много других. Франку принадлежит также ряд переводов, в том числе перевод на немецкий язык «Похвалы глупости» Эразма Роттердамского.

Наиболее характерные черты идеологии Просвещения вообще и историографии этого направления в частности можно определить следующим образом.

Прежде всего они характеризуются господством рационализма, который своими корнями уходит в XVII и даже XVI вв. Основным моментом идеологии Просвещения является вера в разум, стремление основываться на разуме как последнем и верховном авторитете. С этой точки зрения историография Просвещения подвергает полной переоценке все старые исторические ценности. Бог изгоняется из истории и сводится либо к философскому началу всех вещей, либо" к понятию закономерности,— бога как создателя законов, которым подчиняется всё в природе и обществе. Эти законы, самим богом однажды установленные, даже им нарушены быть не могут. Всемогуществу и величию божества, с точки зрения рационализма, противоречит мысль о том, что бог сам может нарушить установленные им законы.

Таким образом, с точки зрения разума подвергаются критике и исследованию все проблемы истории, которые до того времени считались, скорее, достоянием религии, чем знания. Сам вопрос о происхождении религии становится теперь предметом изучения. Только теперь становится возможным сколько-нибудь научный подход к истории.

Изгнав из истории теологический момент, историки-рационалисты стали на путь правильной не только формальной (как это было у эрудитов), но и более глубокой исторической критики источников, что сообщало их историческим сочинениям гораздо более научный характер. Далее, во всех построениях политических мыслителей и историков Просвещения надо отметить еще одну характерную черту — их всемирно-историческую точку зрения, представление о человечестве как едином целом, веру в человечество в целом. Они всегда говорят не столько о человеке определенного народа, определенной эпохи, сколько о человеке вообще, о человечестве и его задачах в целом. Рационализм XVIII в. носит гораздо более воинствующий характер. Он стремится окончательно изгнать религию из человеческого миросозерцания. Правда, такие последовательные материалисты, как Гольбах, вызывали к себе отрицательное отношение у некоторых из крупнейших представителей идеологии Просвещения, в частности у Вольтера, но все-таки именно их воззрения определяли общий дух этого времени. Все представления о боге, о душе, о свободе воли в теологическом смысле этого слова, о бессмертии изгоняются из нового мировоззрения. 

XVIII век в истории мысли не случайно называют эпохой Просвещения: научное знание, ранее бывшее достоянием узкого круга ученых, теперь начало распространяться вширь, выходя за пределы университетов и лабораторий в светские салоны Парижа и Лондона, становясь предметом обсуждения среди литераторов, популярно излагающих последние достижения науки и философии. Уверенность в мощи человеческого разума, в его безграничных возможностях, в прогрессе наук, создающем условия для экономического и социального благоденствия, - вот пафос эпохи Просвещения.

Эти умонастроения сформировались еще в XVII веке, были продолжены и углублены в XVIII столетии, которое осознавало себя как эпоху разума и света, возрождения свободы, рассвета наук и искусств, наступившую после более чем тысячелетней ночи средневековья. Однако есть здесь и новые акцепты. Во-первых, в XVIII веке значительно сильнее подчеркивается связь науки с практикой, ее общественная полезность. Во-вторых, критика, которую в эпоху Возрождения и в XVII веке философы и ученые направляли главным образом против схоластики, теперь обращена против метафизики. Согласно убеждению просветителей, нужно уничтожить метафизику, пришедшую в XVI-XVII веках на смену средневековой схоластике. Вслед за Ньютоном в науке, а за Локком – в философии началась резкая критика метафизической системы, которую просветители обвиняли в приверженности к умозрительным конструкциям, в недостаточном внимании к опыту и эксперименту. [51, c.321]

На знамени просветителей написаны два главных лозунга – наука и прогресс. При этом просветители апеллируют не просто к разуму – ведь к разуму обращались и метафизики XVII века, - а к разуму научному, который опирается на опыт и свободен не только от религиозных предрассудков, но и от метафизических сверх опытных «гипотез».

Представители же метафизического материализма субстанциональное, законосообразное устройство мира связывают с внутренне присущими материи свойствами. «Вселенная, - писал Гольбах, - это колоссальное соединение всего существующего, повсюду являет нам материю и движение… и далее «природа существует сама по себе, действует в силу своей собственной энергии и никогда не может быть уничтожена. Вечное пространственно-временное существование материи и ее непрерывное движение являются для французских материалистов XVIII века несомненным фактом.

Среди представителей просвещения были материалисты и идеалисты, сторонники рационализма (который признавал причину в качестве основы познания), сенсацинализм (который считал ощущения такими) и даже божественное провидение (в надежде на Божью волю). Некоторые из них верили в неизбежный прогресс человечества, другие считали историю социальной регрессией. Тираноборические мотивы разведчиков не мешали большинству из них оставаться противниками насилия и революции.

Просветители вовсе не были мечтателями, поднимаясь в облаках. Их духовные потребности и интересы в основном тесно связаны с актуальными жизненными проблемами. Они не боялись социальной деятельности, видя в ней способ влиять на мнения своих сограждан и политику правительств.

Философы Просвещения приходили из разных классов: аристократия, дворяне, духовенство, чиновники, коммерческие и промышленные круги. Условия, в которых они жили, также варьировались. В XVIII веке. влияние цивилизации на равенство практически не ощущается, и страны сильно отличаются своим уровнем экономического развития, политической организацией и культурными традициями. Все это неизбежно привело к расхождениям во мнениях. В каждой стране образовательное движение носило печать национальной идентичности, и, несмотря на это, как курс социального мышления, огни, несомненно, представляли собой своего рода единство.