Оппозиция Севера и Юга в поэзии А.С. Пушкина,Е.А.Баратынского,Ф.И.Тютчева

Эстетика романтизма была своего рода реакцией на классицизм и особенно на Просвещение, которое, по сути, привело к пониманию романтизма искусство, которое наделяло его утилитарными социальными функциями, не присущими его природе. Основные теоретики и практики романтизма (Вакенродер, братья Шлегель (особенно Фридрих), Шеллинг, Новалис, Шляймахер, Жан-Поль (Рихтер), Э.Т.А. Гофман, Колридж, Шелли и др.) Творчески развили христианские идеи творчества в отношении к искусству. и символизм, эманационная эстетика неоплатоников, интерпретация природы как становящегося символическим произведением искусства, акт деятельности абсолютного Духа, «истечение срока Абсолюта» (Шеллинг), чье «тайное письмо» раскрывается в природе и (через посредника художника) в произведениях искусства. Романтики стремятся стирать грань между жизнью, философией, религией, искусством, понимая последнее как одну из важнейших парадигм космо-социо-антропогенного бытия. Поэт и теоретик романтизма П. Б. Шелли утверждает, что поэзия возвышает человека до высочайшего божественного знания, «поднимает завесу со скрытой красоты мира». «Поэзия действительно является чем-то божественным. Это одновременно и центр знаний, и его окружность; оно представляет собой то, что охватывает все знания, и то, к чему должны быть сведены все знания » [14].

Романтики стали свидетелями революционного перелома в историческом развитии. Благодаря этому историческому опыту они осознали свою зависимость от истории всех процессов в культуре, жизни человека и общества. Историзм вторгается в романтическую литературу. Появился новый жанр - исторический роман, основателем которого является В. Скотт. Многие романтики считали, что иллюзии, порожденные подъемом французской революции, будут воплощены в реальность буржуазного общества: они мучительно переживали крах этих иллюзий. Романтизм присущ признанию острого противоречия между смиренной реальностью и высоким идеалом [29, с. одиннадцать].

Контраст, по словам В. П. Москвина, – это семантическая категория, основанная на противоположности, его цель: сделать речь ясной, понятной, наглядной [24, с. 90]. Контраст, как правило, строится на сопоставлении слов или словосочетаний, которые чаще всего являются антонимичными парами. Контраст реализуется в таких стилистических приемах, как антитеза, оксюморон, акротеза, амфитеза и т. д. Е. Баратынский в своей поэзии часто использует контраст для изображения резких изменений или усиления эмоций.

Оппозиция Севера и Юга проявляется в поэзии Е. Баратынского прежде всего в произведениях об Италии и Финляндии. 

Евгений Абрамович Баратынский – русский поэт, переводчик, одна из самых ярких и в то же время загадочных и недооценённых фигур русской литературы. К 1819 году Баратынский вполне овладел поэтической техникой. Его стихотворения стали приобретать то «необщее выражение», которое впоследствии он сам признавал главным достоинством своей поэзии [6]. Своими лирическими произведениями Баратынский быстро занял видное место среди поэтов-«романтиков». 

По мнению С.В. Рудаковой [30], Существует удивительное предопределение сверху, которое влияет на общий характер творчества выдающихся поэтов, что проявляется даже в фактах их жизни. Так, например, А.С. Пушкин с его неукротимой жаждой жизни, оптимистичным и гармоничным мировоззрением оказывается изгнанным на юг, на Кавказ, известный своими жестокими цветами, элементом свободы, который определяет яркость южного периода творчества поэта. Боратынский отправляется на север, в Финляндию, в страну с суровой, величественной природой, мрачными пейзажами, закрытыми людьми - и печальная Муза находит в этой природе родственные черты.

Жизнь в Финляндии (во время военной службы), среди суровой природы и вдали от общества, усилила романтическую природу поэзии Баратынского, придав ей концентрированно-элегический настрой. Финские впечатления развивались в нескольких его лучших лирических стихах («Финляндия», «Водопад»). Они с особым блеском отразились в первом стихотворении баратынского «Эда».

Создавая образ «финского изгнанника», поэт парадоксальным образом сочетает монументальную стилистику северной элегии с ярким, позитивно окрашенным побегом светлой поэзии. Одно из главных правлений Баратынского связано с введенной в коллекцию «Финляндией»: замена образа «странника» изображением «певца». Для автора эта деталь имеет принципиальное значение, поскольку одним из определяющих проявлений лирического героя (предмета этого сборника) является его избрание. Вопросы, рассматриваемые в «Финляндии», становятся решающими для последующих текстов сборника. Именно в «Финляндии» дается неявное, но значимое для Баратынского биографическое значение, которое он хотел отнести к жизни своего лирического героя, чтобы читатель мог составить представление о нем - изгнании, поэте, философе в противовес судьбе.