Цифровой знак (токен) в гражданском праве

В противоположность подобной позиции А. Бычков указывает на возможность отчуждения цифрового права и его способность переходить от одних лиц к другим в порядке универсального правопреемства. Это объясняется самостоятельной экономической ценностью цифрового актива, которой он обладает как удостоверенное право на зашифрованный в активе объект, охватывающее правомочия на доступ к коду (логину, паролю, криптокошельку и т.п.) и на распоряжение цифровым активом. Отечественные исследователи определяют цифровое право как юридическую конструкцию, схожую с ценной бумагой. Такое понимание позволяет применять к пробелам и коллизиям, касающимся правового регулирования цифрового права, аналогии закона, а именно 60  норм, применяемых к ценным бумагам. Проводя параллель с уже существующими классическими нормами гражданско-правовых институтов, Л.А. Новоселова считает возможным распространение на токены правового режима бездокументарных ценных бумаг. А.И. Савельев считает возможным применение уже известных отечественной цивилистике типов права (вещное, обязательственное, исключительное). Необходимо обратить внимание и на мнение А.Г. Серго, который говорит об адаптации уже существующих правовых реалий к современным цифровым технологиям. Такой синтез возможен в рамках новой комплексной отрасли – наноправа.

Таким образом, в юридической литературе понятие «токен» имеет несколько значений: цифровая единица, если мы рассматриваем ее связь с криптовалютой; разновидность цифрового актива; цифровое право. Поэтому рассмотрение учеными-цивилистами токена только как цифрового актива по сути неверно, так как последний приравнивается к цифровому праву.

Подтверждая свою точку зрения, автор приводит следующую аргументацию:

1) выпуск токенов возможен без соблюдения определенных формальностей (исключение – его эмиссия регламентирована законодательством о ценных бумагах);

2) токены отражаются в реестрах (блокчейн) и передаются без участия третьих лиц.

Перечисленные обстоятельства указывают на анонимность транзакций, которые приводят к тому, что субъекты, участвующие в сделках, имеют представление только об объекте, информация о владельце остается недоступной, его идентификация невозможна.

Зарубежные страны попытались решить обозначенные проблемы. Например, в США был разработан Единообразный закон о доступе фидуциаров к электронным активам (Uniform Fiduciary Access to Digital Assets Act (FADA)), а в Нидерландах поддержана идея нотариусов о создании «цифрового хранилища», в котором клиенты смогут хранить свои цифровые данные, включая коды доступа.