ВведениеФеномен совести в течение многих веков неизменно привлекал пристальное внимание мыслителей, выявляющих основные проблемы человеческого существования и пути их решения. Неизбежным в этом процессе был растущий интерес к явлению, появившемуся, как сегодня принято считать, еще в эпоху материнского родового строя (7–6 тысячелетия до н. э.), описанному, к примеру, в хтонических мифах Древней Греции. Первоначально это были ужасные богини Эринии, наказывающие человека за преступления, прежде всего в отношении матери. В процессе исторической трансформации нравственности эти образы постепенно гуманизировались, преображались, в том числе под влиянием религиозных верований, в итоге превратившись в некую таинственную сущность, присущую всем культурам.
В философии принято считать, что данное сущностное единство можно определить понятием «духовный архетип человечества», имеющий символическую природу, именуемый, согласно К. Юнгу, архетипом бессознательного [1, с. 21]. Принципиально сходные, но в чем-то исторически отличающиеся процессы оформления духовного архетипа как сущности человека происходили в христианстве, индуизме, буддизме, конфуцианстве, даосизме, других религиях. Это явление, длившееся тысячелетиями, означало в итоге обострение у человека нравственного чувства и способностей, вплоть до переживания им, в идеале, метафизической вины и ответственности за все живое.
В итоге в феномене, названном совестью, парадоксальным образом сочеталось его присутствие как знакомого во внутреннем мире каждого, или почти каждого человека, и невозможность его полного осмысления. Неизбежным стало и многообразие толкований образов, свойств, функций совести, которое сопровождало ее познание всеми доступными человечеству способами изучения окружающего мира и человека в нем: помимо философского и конкретно-научного подходов, включающих, прежде всего, гуманитарные науки, она изучалась в религии, различных искусствах. Свой ценный вклад вносило и житейское познание совести, воплощенное в мифах, легендах, сказаниях, пословицах, способное по-своему раскрывать тайны совести, почти без ограничений, связанных со способностями слушателя, читателя, его возрастом и т. д.
В конгломерате уже добытых знаний трудно выявить наиболее эффективные пути познания совести. Постепенно крепло понимание того, что вся полнота этого духовно-психического феномена не может быть раскрыта в рамках естественно-научного познания, поскольку совесть выполняет и духовные функции, возникающие и познающиеся, прежде всего, в религиозном опыте. Более того, без духовного компонента могут утрачиваться его важнейшие качества.
[...]
1 Понятие совесть как объект исследования в литературе
1.1 Понятие «совесть» в литературоведении
Совесть – способность личности осуществлять нравственный самоконтроль, самостоятельно формулировать для себя нравственные обязанности, требовать от себя их выполнения и производить самооценку совершаемых поступков; одно из выражений нравственного самосознания личности. Совесть проявляется как в форме рационального осознания нравственного значения совершаемых действий, так и в форме эмоциональных переживаний (например, «угрызений совести»). Муки совести – болезненное чувство душевного дискомфорта, которое человек испытывает по поводу своих проступков.
Некоторые исследователи считают, что совесть воспитывается еще в детстве: когда за правильные поступки ребенка хвалят, а за неправильные – наказывают. В результате с человеком на всю жизнь остается чувство ожидания наказания за плохие дела и даже мысли, так называемые муки совести. Другие исследователи говорят о том, совесть – инструмент, измеряющий истинную меру вещей. Это то, что делает человека подобным с высшими силами. За праведные дела и мысли этот инструмент награждает по шкале удовлетворения, за неправедные поступки человека мучает совесть.
Совесть – чувство нравственной ответственности за своё поведение перед окружающими людьми обществом.
Совесть – это внутренняя мотивация человека, которая помогает осуществлять контроль над чувствами, взглядами, поступками. Это внутренняя потребность человека нести ответственность за собственные поступки, действия. Голос совести можно услышать при наступлении дискомфорта, когда человек сам нарушает свои нравственные правила [10].
Поступок «по совести» позволяет человеку пережить изумительное и таинственное душевное состояние, раскрывает перед ним истинную духовную свободу. В этот момент человек начинает постигать духовную свободу не с чужих слов, не отвлеченным рассудком, но собственным опытом. Как писал русский философ И.А. Ильин: «Человек, верно переживший совестный акт, завоевывает себе доступ в сферу, где долг не тягостен, где дисциплина слагается сама собой, где инстинкт примиряется с духом, где живут любовь и религиозность» [11, с. 179].
Совесть живет в каждом человеке, даже в самом мрачном и ожесточенном, и она приводит человека к покаянию, но для этого надо отдаться совести, подчиниться ее действию в совестном акте. «Там, где совесть вытравливается из жизни, – ослабевает чувство долга, расшатывается дисциплина, гаснет чувство верности, исчезает из жизни начало служения; повсюду воцаряется продажность, взяточничество, измена и дезертирство; все превращается в бесстыдное торжище и жизнь становится невозможной» [11, с. 181–182].
[...]
2 Отражение понятия «совесть» в творчестве К. Г. Паустовского
2.1 Общая характеристика творчества К. Г. Паустовского
Исследователь Е. Богат в свое время очень удачно определил экзистенциальный исток художественного мира К. Г. Паустовского: он «родился из особого состояния души, я назвал бы его паустовским состоянием – по имени писателя. Самая замечательная его особенность – бесстрашие: бесстрашие быть самим собой, независимо от того, соответствует этот или нет мимолетным настроениям окружающих людей. Подобным бесстрашием обладают те, кто любит. Они не боятся показаться сентиментальными, смешными или старомодными. И в этом их сила и неувядающая современность» [34, с. 306]. Таким образом, особое «паустовское состояние души» – это состояние любви к людям и к красоте человеческого бытия, дарующее бесстрашие душевной открытости, искренности и простоты. Оно не может «устаревать», поскольку является инвариантной основой художественности как таковой. «Тайна» его в том, что оно всегда ощущается как нечто новое, небывалое, что особенно остро ощущается по контрасту с традиционной художественной формой его воплощения.
Художественный традиционализм К. Г. Паустовского – это героическое усилие спасения культуры в тех условиях её разрушения, в которых пришлось жить писателю. В этих условиях «художественные эксперименты» были бы лишь уклонением от главной задачи искусства – борьбы за человечность в человеке, разрушаемую социальными «экспериментами» ХХ века. Можно даже сказать, что сам этот традиционализм, его сознательная ориентация на пушкинскую простоту, ясность и чистоту слова – и были самым большим и самым талантливым экспериментом в литературе ХХ века. Экспериментом, который не только удался К. Г. Паустовскому (так же, как и И. А. Бунину, А. А. Ахматовой и другим классикам этого времени), но и стал самым большим достижением русской литературы этого трагического столетия.
В главной человекосозидающей функции литературы, как и искусства в целом, на первый план выходит не эмоционально-гедонистический уровень восприятия художественного текста, а нравственно-познавательный. Именно этот глубинный аспект художественного мира К. Г. Паустовского выходит на первый план в научных исследованиях его текстов. В диссертации Л. П. Кривенцова «Проблема творческой эволюции писателя (К. Г. Паустовский)» (1984) поэтика писателя определялась как «поэзия познания», и автор отмечал: «… начиная с «Судьбы Шарля Лонсевиля» (1933) в творческой лаборатории К. Паустовского идет постепенный процесс осмысления, формирования приемов анализа и изображения тех духовных – нравственных и эстетических – ценностей, которые, по мнению писателя, были особенно важны… через воспитание прекрасным» [35, с. 312].
[...]
Заключение
Таким образом, совесть – способность личности осуществлять нравственный самоконтроль, самостоятельно формулировать для себя нравственные обязанности, требовать от себя их выполнения и производить самооценку совершаемых поступков; одно из выражений нравственного самосознания личности. Совесть проявляется как в форме рационального осознания нравственного значения совершаемых действий, так и в форме эмоциональных переживаний (например, «угрызений совести»). Муки совести – болезненное чувство душевного дискомфорта, которое человек испытывает по поводу своих проступков. Совесть – это внутренняя мотивация человека, которая помогает осуществлять контроль над чувствами, взглядами, поступками. Это внутренняя потребность человека нести ответственность за собственные поступки, действия. Голос совести можно услышать при наступлении дискомфорта, когда человек сам нарушает свои нравственные правила. Как отмечалось, совестный акт должен осуществляться свободно. И если человек обращается к своей совести, то необходимо это делать не в качестве исследователя, а в качестве деятеля. Человек, который живет совестно, должен предстать перед своей совестью, увидеть в ней себя и для себя, для совершения дела. Человеку важно обращаться к совести с вопросами о своей личной жизни и деятельности.
Обращение к теме совести творцов русской литературы XIX века углубляет ее внутренние связи с духовным потенциалом древнерусской литературы, ее символикой. Совесть является важнейшей православной категорией, фиксирующей регуляцию поведения и мировоззрения литературного героя с позиции православной нравственности. Показательно, что данная тема не присутствовала в литературной традиции XVIII века. Поэтов русского классицизма (Ломоносов, Державин) в большей степени привлекает тема Бога как создателя и творца. Родоначальником обращения к тематике совести в литературной традиции XIX века является А.С. Пушкин. В русской литературе тема совести отражена достаточно широко. Практически все русские писатели обращались в данной теме в своих произведениях. Они связывали совесть с моралью, библейскими нормами и традициями. Языковая картина мира имеет двойственную природу. С одной стороны, условия жизни людей и окружающий их материальный мир определяют их сознание и поведение, что отражается на их языковом образе; с другой стороны, человек воспринимает мир практически всегда через формы родного языка, семантику и грамматику, определяющие структуры мышления и поведения. Концепт – это свойство предмета, которое осуществляется через название вещи, денотат. Такое широкое понимание сложилось в лингвистике. По свидетельству В.В. Колесова, современное значение в русском языке слово «совесть» получило только в начале ХVП века Существительное совесть является одним из ключевых концептов русской языковой картины мира.
[...]
1. Семушкин, А. В., Нижников, С. А Духовное познание и архетипы философских культур Востока и Запада / А. В. Семушкин, С. А. Нижников. – М.: ИНФРА-М, 2013. – 231 с.
2. Братусь, Б. С. Нравственное сознание личности (Психологическое исследование) / Б. С. Братусь. – М.: Знание, 1985. – 64 с.
3. Братусь, Б. С. Начала христианской психологии / Б. С. Братусь, В. Л. Воейков, С. Л. Воробьев. – М.: Наука, 1995. – 236 с.
4. Зенько, Ю. М. Основы христианской антропологии и психологии. / Ю. М. Зенько. – СПб.: Речь, 2007. – 912 с.
5. Апресян, Ю. Д. Избр. тр. Т. 2. Интегральное описание языка и системная лексикография. М., 1995.
6. Арутюнова, Н. Д. О стыде и совести // Логический анализ языка: Языки этики / отв. ред. Н. Д. Арутюнова, Т. Е. Янко, Н. К. Рябцева. М.: Языки славянских культур, 2000. С. 54–78.
7. Урысон, Е. В. Голос разума и голос совести // Логический анализ языка: Языки этики. М., 2000.
8. Генри, П. «Дорогой собрат...» (Константин Паустовский и Иван Бунин) / П. Генри // Русская литература. – 1996. – №3. – С. 188.
9. Панова, В. Ф. Заметки литератора / В. Ф. Панова. – Л.: Знание, 1972. – 321 с.
10. Тарамова, М. С. О феномене совести как этической категории / М. С. Тарамова. – [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://elibrary.ru/item.asp?id=37607640
11. Ильин, И. А. Путь к очевидности / И. А. Ильин. – М.: Республика, 1993. – 342 с.
12. Дронова, Т. А. Совесть как психологический феномен сознания / Т. А. Дронова // Мир психологии. – 2007. – № 3. – С. 121– 127.
13. Судаков, К. В. Биологические мотивации / К. В. Судаков. – М.: Медицина, 1971. – 245 с.
14. Волосков, И. В. Православная символика в истории русской словесности / И. В. Волосков. – М.: Наука, 2016. – 180 с.
15. Убогий, А. Между любовью и смертью / А. Убогий. – М.: Знание, 1997. – 321с.
16. Жаравина, Л. В. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, Н.В. Гоголь: философско-религиозные аспекты литературного развития 1830-40-х годов / Л. В. Жаравина. – Волгоград, 1996. – 298 с.
17. Постовалова, В.И. Картина мира в жизнедеятельности человека / В. И. Постовалова // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / отв. ред Б.А. Серебренников. – М.: Наука, 1988. – С. 8-69.
18. Караулов, Ю. Н. Общая и русская идеография / Ю. Н. Караулов. – М.: Наука, 1976. – 356 с.
19. Морковкин, В. В. Русские агнонимы / В. В. Морковкин, А. В. Морковкина. – М.: Наука, 1996. – 415 с.
20. Шведова, Н. Ю. Теоретические результаты, полученные в работе над «Русским семантическим словарем» / Н. Ю. Шведова // Вопросы языкознания. – 1999. – № 1. – С. 3-16.
21. Демьянков, В. З. Термин «концепт» как элемент терминологической культуры / В. З. Демьянков // Язык как материя смысла: Сборник статей в честь академика Н. Ю. Шведовой / Ответственный редактор М. В. Ляпон. – Москва: Издательский центр «Азбуковник», 2007. – С. 606 – 622.
22. Жинкин, Н. И. Четыре коммуникативные системы и четыре языка. О кодовых переходах во внутренней речи / Н. И. Жинкин // Межкультурная коммуникация. Практикум. – Часть I. – Нижний Новгород, 2002. – С. 18 – 19.
23. Светоносова, Т. А. Когнитивная лингвистика и лингвокультурология: черты и различия / Т. А. Светоносова // Филологические науки в МГИМО: сборник науч. трудов. № 27 (42) / МГИМО(У) МИД России; отв. ред. Г. И. Гладков. – Москва: МГИМОУниверситет, 2007. – 203 с. – С. 39 – 46.
24. Колесов, В. В. Слово и дело. Из истории русских слов / В. В. Колесов. – СПб.: Питер, 2004. – 703 с.
25. Ожегов, С. И. Толковый словарь русского языка 80 000 слов и фразеологических выражений / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова // Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. – 4-е изд., дополн. – М.: ООО «А ТЕМП», 2013. – 874 с.
26. Кузнецов, С. А. Большой толковый словарь русского языка / С. А. Кузнецов. – СПб.: Норинт, 1998. – 1536 с.
27. Вихлянцев, В. П. Библейский словарь / В. П. Вихлянцев. – [Электронный ресурс]. – https:// www.bible-center.ru/ru/dict/vpvdict/s
28. Крылов, А. Г. Этимологический словарь русского языка / А. Г. Крылов. – СПб.: ООО «Полиграфуслуги», 2005. – 432 с.
29. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. Т. 3. / М. Фасмер; перевод с нем. и доп. Трубачева О.Н. – М.: АСТ, 2009 – 830 с.
30. Тихонов, А. Н. Новый словообразовательный словарь русского языка для всех, кто хочет быть грамотным / А. Н. Тихонов. – М.: АСТ, 2014 – 639 с.
31. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. Т. 4. – М.: Русский язык, 1999 – 688 с.
32. Ерошкин, А. С. Совесть – это вместе с другими. Охота на слова / А. С. Ерошкин. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://proza.ru/2011/10/07/702
33. Словарь-справочник значений слов русского языка, синонимов, антонимов, паронимов, однокоренных, рифм, разборов и ударений. SLOOOVO. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://slooovo.ru/совесть
34. Богат, Е. М. Ахилл и черепаха: Повести, рассказы, размышления, диалоги, истории. – М.: Московский рабочий, 1979. – 328 с.
35. Кривенцов, Л. П. Проблема творческой эволюции писателя (К. Г. Паустовский): Дис. … докт. филол. наук. – М., 1984. – 360 с.
36. Мантрова, С. А. Человек и природа в прозе К. Г. Паустовского 1910–1940-х годов: типология героя, специфика конфликта, проблема творческой эволюции: Дисс. канд. филол. наук. – Тамбов. 2010. – 239 с.
37. Карпеченко Т. В. Писатель и творчество в эстетической концепции К. Г. Паустовского: Дис. … канд. филол. наук. М., 2000. – 242 с.
38. Паустовский, К. Г. Поэзия прозы / К. Г. Паустовский // Избранные произведения в 3 томах. – Т. 3. – М.: Русская книга, 1995. – С. 5–18.
39. Трефилова, Г. М. Творчество Константина Паустовского / Г. М. Трефилова // Паустовский К. Г. Собрание сочинений в 9 томах. – T. 1. – М.: Художественная литература, 1981. – С. 5–37.
40. Ковальджи, К. Очарование нормального волшебника: К. Паустовский / К. Ковальджи // Октябрь. – 2008. – № 2. – С. 66–71.
41. Паустовский, К. Г. Рассказы и повести / К. Г. Паустовский. – М.: Художественная литература, 1998. – 207 с.
42. Ачкасова, Л. С. Идея научного познания мира в творчестве К. Паустовского / Л. С. Ачкасова // Проблемы романтизма в художественной литературе и критике. – Казань: издательство Казанского университета, 2016. – 321 с.
